Карты и документы в посольстве легли так удачно, что лето того года мне довелось провести в Америке. Еще в июне, в начале своего путешествия, я забежала в бутик Jo Malone London в Вашингтоне и унесла с собой флакончик English Pear & Freesia. Если вы когда-нибудь слушали этот аромат, то знаете, что он густой, кружащий голову, взрослый, на грани навязчивого… в общем, совсем не подходящий для работы под палящим солнцем 9 часов в день. И как-то так вышло, что на 3 месяца я практически о нем забыла, вспомнив лишь в финальной точке моего приключения — в Нью-Йорке.
Два дня наедине с Большим Яблоком отпечатались в моей памяти терпким ароматом груши. Заметила я это далеко не сразу, но ведь и воспоминания становятся слаще лишь со временем, верно? Осенью в Москве я выбирала этот аромат ежедневно, на зиму отложила, а за зимой, как водится, наступает весна.
И вот рука тянется ко флакону, парфюм разносится по воздуху, касается кожи и раскрывается ошеломляющим фейерверком: моя крошечная комнатка в отеле, желтые указатели, толпы людей, шумные узкие улочки, которые сменяются кирпичными фасадами Сохо, и розовое джелато из Маленькой Италии. Все это я увидела словно наяву, словно вот оно, один шаг — и я там, в тех первых деньках сентября, очарованная маленькая девочка в огромном городе.
Уверена, это чувство знакомо каждому. Называется оно феноменом Пруста, прустианской или ольфакторной памятью. Смысл в том, что наша автобиографическая память лучше всего работает (как на запоминание, так и на воспроизведение), если момент ассоциируется с определенным, свойственным лишь ему ароматом. Феномен назван в честь французского писателя Марселя Пруста, который, как считается, впервые описал подобные переживания в романе «В поисках утраченного времени».
Лучшее, что хранится в тайниках нашей памяти, — вне нас; оно — в порыве ветра с дождем, в нежилом запахе комнаты или в запахе первой вспышки огня в очаге, — всюду, где мы вновь обнаруживаем ту частицу нас самих, которой наше сознание не пользовалось и оттого пренебрегало, остаток прошлого, самый лучший, тот, что обладает способностью, когда мы уже как будто бы выплакались, все-таки довести нас до слез.
И это лишь одна из многих обрисовок влияния ароматов на воспоминания (цитата из части «Поисков» под названием «Под сенью девушек в цвету»), которое вышло из-под пера Пруста. На самом деле, я искренне советую вам почитать этот цикл. Талант автора впитывается в печатные буквы и творит магию.
Если обратиться к психологии, то феномен Пруста в целом объясним. Раньше обоняние играло ведущую роль в восприятии мира, но затем человек стал гораздо больше полагаться на зрение. Острота обоняния ушла, а вот память, завязанная на ароматах, — нет.
Вот почему брать новые ароматы в путешествия — это отличная идея, ведь потом они будут способны перенести за океан в долю секунды! И если покупать (или брать с собой) целый флакон вам кажется нерациональным, можно обратить внимание на твердые духи (такие есть у Jo Malone, а еще у flame.moscow, Diptyque и многих других), миниатюрные версии (точно есть у Replica и Le Labo) или на линии парфюмированного ухода. Например, эту статью я начала писать под яркий аромат Jo Malone, а закончила — под тонкий сладкий след миндального молочка, который можно уловить в креме для рук от The Body Shop — он, к слову, тоже составил мне компанию в душном Нью-Йорке. И вот секунду назад я стучала по клавишам ноутбука, а сейчас меня греет ласковое сентябрьское солнце, которое золотом сочится сквозь свежую листву Greenwich Village. И если это все, что осталось от моих путешествий, — что ж, пусть будет так. Вдохну поглубже.
Фото: @zaraynaf
ВАМ ТАКЖЕ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО
